Кеззиг Свистострел поднялся с колен, и ему показалось, что он просидел так минимум лет десять. Он положил большие зеленые руки на поясницу и скривился, увидев, как рядом засуетились мелкие мошки. Он облизнул сухие губы, посмотрел вокруг, щурясь от слепящего солнца, и вытер лысину твердым от застарелого пота носовым платком. Там и тут роились огромные стаи насекомых. А еще повсюду был песок, большая часть которого наверняка окажется под одеждой. Точно так же, как и вчера.
Что ни говори, климат в Силитусе прескверный.
- Джиксил! - позвал Кеззиг напарника, который изучал парящий камень с помощью Гамм-О-Матика 4000.
- Да?
Другой гоблин внимательно посмотрел на показания прибора, потряс головой и начал все заново.
- Ненавижу это место.
- Правда что ли? Ха! Ну, это характеризует тебя с наилучшей стороны.
Низенький крепкий гоблин посмотрел на прибор, а затем звонко ударил по нему.
- Очень смешно, - проворчал Кеззиг. - Но вообще-то я не шутил.
Джиксил вздохнул, устало шагнул к следующему камню и начал его сканировать.
- Мы все ненавидим это место, Кеззиг.
- Нет, серьезно. Я не создан для таких условий. Раньше я работал в Зимних Ключах. Я люблю возиться в снегу, греться у огня и отмечать зимние праздники!
Джиксил бросил на него испепеляющий взгляд.
- Так что же заставило тебя бросить все, приехать сюда и начать действовать мне на нервы?
Кеззиг скривился и потер затылок.
- Лунникса Буксуй, вот что! Видишь ли, я работал у нее в магазине, продавал товары для горняков. А еще проводил экскурсии для путников, которые по воле судьбы забредали в наш маленький уютный Круговзор. Тогда Лунни и я... Да...
Он на секунду расплылся в мечтательной улыбке, но быстро нахмурился вновь.
- А потом она застукала меня в компании Канкан и смертельно обиделась.
- Канкан, - повторил скучным голосом Джиксил. - Ну да. И правда, чего это Лунникса так расстроилась? Это ведь нормально - зависать с девчонкой по имени Канкан.
- Вот именно! Ну что за ерунда! Там бывает холодно, и тогда нужно двигаться поближе к огню, иначе замерзнешь, верно? Но у нас тогда внезапно стало жарче, чем тут в полдень...
Вздохнув, Кеззиг поднял громадный мешок с приборами, легко закинул его на плечо и потащил к Джиксилу, который все еще надеялся получить хорошие результаты измерений. Кеззиг опустил мешок на землю, и хрупкие детали приборов угрожающе звякнули друг об друга.
- Ненавижу песок, - продолжил он изливать душу. - Ненавижу солнце. И... Черт возьми, как же я ненавижу этих жуков! Ненавижу мелких жуков, потому что они забираются в уши и в рот. Ненавижу больших жуков, потому что они... ну, они же большие жуки! Кому они вообще могут нравиться! Их все ненавидят. Но вот моя личная ненависть горит ярче, чем тысяча солнц.
- Мне казалось, ты ненавидишь солнце.
- Да, но...
Джиксил неожиданно замер. Его глаза цвета фуксии округлились, и он уставился на Гамм-О-Матик.
- Я только хотел сказать, что...
- Заткнись, кретин! - рявкнул Джиксил.
Теперь и Кеззиг таращился на аппарат, который сходил с ума.
Маленькая стрелка скакала из стороны в сторону, а лампочка на крышке мигала тревожно-красным цветом.
Гоблины переглянулись.
- Ты понимаешь, что это значит? - спросил Джиксил с дрожью в голосе.
Губы Кеззига искривились в улыбке, обнажив неровные желтые зубы. Он сжал одну руку в кулак и решительно ударил им по ладони другой руки.
- Это значит, что мы сможем уничтожить конкурентов.
----
Сильвана Ветрокрылая, бывшая предводительница следопытов Луносвета, Темная Госпожа отрекшихся и нынешний вождь могучей Орды, с возмущением восприняла весть о том, что ей нужно явиться в Оргриммар. Она чувствовала себя собакой, которую заставили подчиниться команде хозяина. Она хотела бы вернуться в Подгород. Она скучала по его полумраку, сырости и умиротворяющей тишине. "Покойся с миром", - мрачно подумала она и подавила улыбку. Впрочем, улыбка исчезла бы и сама, когда Сильвана торопливо вошла в небольшую комнату за тронным залом в крепости Громмаш.
Несколько лет назад Гаррош Адский Крик устроил пышное празднование в Оргриммаре, чтобы отметить окончание военной кампании в Нордсколе. Тогда он еще не был вождем. Гаррош организовал настоящий парад - любой воин мог торжественно пройти по дороге, которая была устлана еловыми лапами, привезенными издалека, а в конце пути его ждал грандиозный пир. Награды находили своих героев, а двери таверн были широко открыты для тех, кто сражался во славу Орды.
Это было нелепое и непомерно дорогое мероприятие, и поначалу Сильвана не хотела следовать примеру Гарроша - ни в этом, ни в других вопросах. Гаррош Адский Крик был заносчивым, жестоким и импульсивным. Сильвана относилась к нему с презрением и планировала - неудачно, к сожалению - убить его, невзирая на то, что к тому моменту его уже арестовали и обвинили в военных преступлениях. Приказ Гарроша о бомбардировке Терамора вызвал бурю негодования в сердцах тех, кто еще мог сострадать. Сильвану же волновало лишь то, что орк крайне неудачно выбрал время для атаки.
Когда Гаррош наконец был убит, Сильвана почувствовала удовлетворение, но в глубине души жалела, что не смогла лично его прикончить.
Лидер орков Варок Саурфанг и вождь тауренов Бейн Кровавое Копыто тоже не питали любви к Гаррошу, но именно они вынудили Сильвану появиться перед толпой и сообщить об окончании войны. "Храбрые воины Орды, которых ты вела за собой, сражались и умирали за то, чтобы Легион не уничтожил этот мир так же, как и многие миры до него", - нараспев тянул молодой таурен. Еще чуть-чуть, и он мог бы открыто упрекнуть ее.
В словах Саурфанга, напротив, сквозила плохо скрытая... угроза? "Теперь ты правишь не только отрекшимися. Ты стала вождем всей Орды - орков, тауренов, троллей, кровавых эльфов и гоблинов. Не забывай об этом, иначе об этом забудут они".
"Я буду помнить, орк", - гневно подумала тогда Сильвана. - "И твои слова я тоже не забуду".
Она замешкалась, услышав знакомые шаги. Визитер отодвинул дубленую шкуру, которая заменяла дверь, и вошел внутрь.
- Ты опоздал. Еще четверть часа, и мне пришлось бы ехать без сопровождения.
Вошедший поклонился.
- Прошу прощения, моя королева. Я выполнял твое поручение, и оно отняло у меня больше времени, чем я рассчитывал.
Она была безоружна, он же имел при себе лук и колчан, полный стрел. Он был единственным человеком, которому удалось стать следопытом, превосходным лучником и лучшим телохранителем, который только мог быть у Сильваны. Другие причины их близости уходили корнями в далекое прошлое, когда эти двое еще могли наслаждаться яркими лучами солнца и сражались за прекрасное будущее.
Смерть забрала обоих - и человека, и эльфийку. В их существовании осталось мало яркого и прекрасного. Многое из того, что окружало их теперь, было тусклым и туманным.
Впрочем, далеко не все.
Когда Сильвана оставила позади все самое светлое и восстала из мертвых в виде баньши, она каким-то образом смогла удержать в себе весь свой гнев. Но сейчас она чувствовала, как этот гнев утекает. Она никогда не могла долго злиться на Натаноса Марриса, которого теперь все звали Гнилостень. Он и правда выполнял ее поручение - наведывался в Подгород, пока она занималась своими прямыми обязанностями в Оргриммаре.
Она хотела дотронуться до его руки, но решила ограничиться доброжелательной улыбкой.
- Я прощаю, - произнесла она. - А теперь расскажи мне о нашем доме.
Сильвана ожидала услышать рассказ о мелких проблемах и о том, что отрекшиеся по-прежнему верны своей Темной Госпоже, но вместо этого увидела, как Натанос нахмурился.
- Ситуация... сложная, моя королева.
Ее улыбка испарилась. Что еще за "сложная" ситуация? Подгород принадлежал отрекшимся, а они преданно служили ей.
- Им тебя отчаянно не хватает, - сказал Натанос. - Многие гордятся тем, что вождем Орды стала отрекшаяся, но некоторым кажется, что ты отчасти забыла всех, кто был неизменно верен тебе.
Сильвана резко и горько рассмеялась.
- Бейн, Саурфанг и прочие жалуются, что я уделяю Орде слишком мало внимания. Мой народ считает, что заботы Орды отнимают у меня слишком много времени. Что бы я ни сделала, кто-то все равно будет недоволен. Как вообще можно править в таких условиях?
Она покачала бледной головой.
- Будь проклят Вол'джин и его лоа! Как бы я хотела оставаться в тени и делать свое дело. И никто бы меня не допрашивал!
И я бы делала все по-своему.
Сильвана и правда никогда не хотела быть вождем. Она сказала об этом троллю Вол'джину во время суда над Гаррошем Адским Криком, который потом был убит, и никто его не оплакивал. Ей нравилась сила и власть, но она предпочитала играть роль серого кардинала. Однако прежний вождь Орды Вол'джин, находясь на смертном одре, решил иначе. Лоа, которых он так почитал, послали ему видение.
Ты должна выйти из тени и править Ордой.
Ты должна стать вождем.
Сильвана всегда уважала Вол'джина, несмотря на многочисленные стычки. В отличие от своих предшественников-орков, он не был жестким и грубым. Сильване было действительно жаль, что Вол'джин погиб, и не только потому, что он переложил на нее свою ответственность.
Натанос был достаточно мудр и не прерывал ее размышления. Сильвана заставила себя успокоиться. В конце концов, он, как всегда, сказал ей правду. И она это ценила.
- Продолжай.
- Они считают, что тебе не следовало покидать Подгород, - продолжил темный следопыт. - Ты создала их, всеми силами пыталась продлить их существование, ты - все, что у них было. Твое неожиданное назначение застигло всех врасплох. Над миром нависла угроза, и ты поспешила с ней расправиться, но вместо себя никого не оставила.
Сильвана кивнула. Она это понимала.
- Твой уход создал огромную брешь. А брешь во власти неизбежно кем-то заполняется.
Сильвана широко раскрыла красные глаза. Он что, готовится сказать ей о восстании? Королева мгновенно вспомнила о предательстве Вариматаса, которое произошло несколько лет назад. Сильване казалось, что она полностью подчинила демона, но Вариматас вступил в сговор с неблагодарным отродьем по имени Гнилесс, занимавшим должность королевского аптекаря. Вместе они создали чуму, которая действовала как на живых, так и на нежить, и та чума чуть не погубила саму Сильвану. Нелегкий тогда выдался год... Но нет! Если бы в Подгороде произошли столь же масштабные события, вряд ли верный телохранитель рассказывал бы о них столь будничным тоном.
Как всегда, Натанос верно истолковал выражение лица Сильваны и поспешил ее успокоить.
- Все в порядке, моя госпожа. Но в отсутствие сильного лидера жители города сформировали правительственный орган, который занимается нуждами населения.
- А, понятно! Временная организация! Это... не лишено смысла.
- Они называют себя Советом Пустошей. - Натанос опять замялся. - Моя госпожа... Ходят слухи о поступках, которые ты совершила в этой войне... И кое-какие из этих слухов правдивы.
- Значит, мои подданные знают, что я пытаюсь продлить их существование. Полагаю, они знают также и о том, что Генн Седогрив разрушил их мечты.
Оказавшись на Расколотых островах, Сильвана направила свой флагман в Штормхейм, чтобы отыскать валь'кир, способных воскрешать мертвых. На тот момент это был единственный способ пополнить ряды отрекшихся.
- Я практически подчинила себе великую Эйир. Она бы отправляла ко мне валь'кир по первому требованию! Моим подданным не пришлось бы умирать снова!.. - Сильвана запнулась. - Я бы спасла их...
- В этом-то... и проблема.
- Хватит вилять, Натанос! Говори прямо!
- Не все разделяют твои стремления, моя королева. У членов Совета Пустошей есть некоторые сомнения на этот счет.
Его лицо, мертвое, но хорошо сохранившееся в результате замысловатого ритуала, проведенного по ее приказу, исказилось в улыбке.
- Такова плата за свободу воли, которую ты им дала. Теперь они могут тебе перечить.
Бледные брови Сильваны сошлись на переносице.
- Значит, они жаждут вымирания?! - завопила она, и гнев внутри нее разгорелся с новой силой. - Они хотят гнить в земле?!
- Я не знаю, чего они хотят, - спокойно ответил Натанос. - Они желают говорить с тобой, а не со мной.
Снаружи кто-то постучал древком копья по каменному полу. Сильвана закрыла глаза, пытаясь собрать волю в кулак.
- Войдите! - прорычала она.
Один из орков-стражей крепости подчинился приказу и ступил на порог комнаты. На его зеленом лице застыло невозмутимое выражение.
- Вождь, - сказал он. - Время пришло. Твой народ ждет тебя.
Твой народ. Нет, ее народ был далеко в Подгороде, устраивал собрания и вовсю пользовался дарами Сильваны - своим существованием и свободой воли - чтобы от них же и отказаться.
- Я скоро выйду, - сказала Сильвана.
И, на тот случай, если страж не понял, что она имела в виду, добавила:
- Оставь нас.
Орк отдал честь и удалился, опустив за собой дубленую шкуру.
Натанос по-прежнему терпеливо ожидал приказов. Сильвана знала, что он подчинится им. Она могла бы прямо сейчас собрать отряд воинов не из отрекшихся, отправить его в Подгород и пленить неблагодарных членов Совета. Это была приятная мысль, но Сильвана понимала, что такой поступок нельзя было назвать мудрым. Прежде, чем начать действовать, ей нужно было узнать побольше.
- Оставим пока этот вопрос, - сказала она. - Я хочу обсудить с тобой кое-что еще.
- Как скажешь, моя госпожа, - ответил Натанос.
Они вышли из комнаты и присоединились к шествию. Сильвана заранее позаботилась о том, чтобы никто не произносил слово "парад" и не ждал того размаха, который был при Гарроше. Варок Саурфанг ждал ее в тронном зале в сопровождении почетной стражи из числа лучших воинов. Сильвана должна была сделать круг по городу верхом на лошади-скелете, чтобы по пути к ней могли присоединиться представители и лидеры других рас. Ни один из лидеров ей не нравился, но Варока Саурфанга она нехотя уважала. Он был умным, сильным, свирепым и, подобно Бейну, верным, но каждый раз, когда она смотрела этому орку в глаза, что-то неизменно ее тревожило. Сильвана знала - стоит ей оступиться, Варок этого не потерпит и, возможно, даже бросит ей вызов.
Когда Варок сделал шаг вперед, чтобы поприветствовать Сильвану, она почувствовала на себе тот самый взгляд. Саурфанг не прятал глаз и не выпускал ее из виду, даже когда быстро поклонился и отступил в сторону, чтобы дать ей пройти. Орк встал за спиной у Сильваны, и все его стражники сделали то же самое.
Сильвана кивнула ему и направилась к лошади. Легко вскочив в седло, она помахала праздничной толпе, высыпавшей на улицы Оргриммара. В ответ послышались восторженные возгласы.
Сильвана не хотела обманываться и не убеждала себя в том, что так проявлялась всенародная любовь. Орда в целом мало интересовала ее, но она прикладывала немало усилий, чтобы не показывать свои истинные чувства. Она привела Орду к победе, которая казалась невозможной, и теперь все поддерживали ее... по крайней мере, на первый взгляд.
Ну и хорошо.
Натанос ехал рядом с Сильваной, за ним следовал Саурфанг и его почетная стража. На пыльной дороге рядом с крепостью выстроились кровавые эльфы и отрекшиеся, которые постоянно жили в Оргриммаре.
Кровавые эльфы были одеты в праздничные одежды своих излюбленных цветов - красного и золотого. Во главе строя стоял Лор'темар Терон. Он был верхом на красном крылобеге и встретил взгляд Сильваны на равных. Друзья... когда-то они были друзьями. Терон служил под ее началом в отряде следопытов из числа высших эльфов. Он был товарищем Сильваны по оружию, как и тот, кто теперь выполняет роль ее телохранителя. Но Натанос, некогда бывший смертным человеком, стал отрекшимся и сохранил беспрекословную верность предводительнице. Терон же теперь служил своему народу - тем, кем когда-то была и Сильвана.
Как жаль, что это больше не так.
Ни один из лидеров Орды не был искренне рад, что она стала вождем. Но они приняли это как данность. Сильвана часто думала, как долго это могло длиться и как далеко могло зайти.
Терон склонил голову. Он был готов служить - по крайней мере, пока. Без долгих речей Сильвана кивнула ему в ответ и повернулась к отрекшимся. Они терпеливо ждали ее, как и всегда. Здесь, в Оргриммаре, не было никакого Совета Пустошей, а значит, эти отрекшиеся были по-прежнему ей верны.
И все же, Сильвана решила не проявлять благосклонность к своему народу. Она кивнула отрекшимся точно так же, как Лор'темару и его син'дорай, и направилась к воротам. Кровавые эльфы и отрекшиеся последовали за ней, но держались чуть поодаль. Сильвана сама выдвинула это условие и твердо стояла на своем.
Она хотела уединиться на несколько минут и поговорить со своим телохранителем о том, что не предназначалось для посторонних ушей.
- Нам нужно пополнить казну Орды, - прошептала она Натаносу. - Нам нужны ресурсы... и нам нужны они.
Сильвана помахала семье орков, которые встретились им на пути. Тела орка и орчихи были изборождены шрамами, но они улыбались, а ребенок, которого они подняли высоко над головами, чтобы он мог увидеть вождя, был крепким и здоровым.
Путь Сильваны через город проходил по торговой улице, именуемой Волоком, и Аллее Чести. Когда-то Волок полностью соответствовал своему названию. Он представлял собой узкий и темный каньон, а потому считался не самым благополучным местом. Но так было до Катаклизма. После тех ужасных событий Волок, как и многие другие места в Азероте, сильно изменился. Подобно Сильване, он вышел из тени, и теперь яркое солнце освещало утрамбованную грязь на извилистой дороге. В Волоке открылись престижные заведения - такие, как магазин одежды и товаров для начертателей. Похоже, дела у них шли в гору.
- Не уверен, что правильно понял тебя, моя королева, - сказал Натанос.
У них оставалось не так много времени на беседы. Война забрала у них все, включая время. В редкие моменты рядом с ними не было того, кто мог бы подслушать разговор.
- Само собой, Орде нужны ресурсы и воины.
- Меня волнует не это. Армия. Я решила не распускать ее.
Натанос повернулся и посмотрел на Сильвану.
- Но ведь они думают, что вернулись домой. Разве это не так?
- Так, но не навсегда, - ответила Сильвана. - Пусть излечат раны, посадят и вырастят зерно. Но скоро я призову всех храбрых воинов на новую битву. Ту, которую мы с тобой так долго ждем.
Натанос промолчал, и Сильвана не посчитала его молчание жестом несогласия или осуждения. Он часто молчал в ответ. Но раз он не стал расспрашивать королеву, он наверняка понял, о чем она говорила.
О Штормграде.
